Читать книгу "Лабиринты веры  - Эллен Грин"

– Подожди ты со стейками, Джул. – Побежал вверх по лестнице, перепрыгивая через две ступеньки. – Мне надо в тот дом.

– Сейчас?

Он остановился на полдороге.

– Ты не знаешь Джоанну. Вероятно, она уже там. Просто не верится, что я так долго спал…

Джульетт улыбнулась, что несказанно удивило Рассела.

– Забавно… Кто-то обязательно должен оценить тебя по достоинствам. Езжай. Пришли сообщение, когда поедешь домой, – я займусь ужином. – Она сделала шаг в сторону кухни и остановилась. – Рассел, смотри, чтобы тебя не поймали. Банки уже закрыты. Будет трудно вытащить тебя под залог.

Он рассмеялся.

– Ладно. Оставишь меня там на ночь. Возможно, мне это пойдет на пользу.

Выходя из дома, чмокнул ее в щеку.

– Спасибо за понимание. – Джульетт лишь кивнула. – И подумай, как выяснить личность той женщины, что была убита вместе со священником. Ты бы здорово помогла.

На пути в Хаддонфилд Рассел все еще чувствовал себя как во сне. Он продолжал видеть ее лицо. Оно было реальным, но, как и в большинстве снов, быстро исчезало. Рассыпалось. Откуда она могла знать, что умрет? Как она сказала? Sentir le sapin. Он мысленно повторял эту фразу, чтобы не забыть, хотя догадывался, что эту чушь, похожую на французский, соорудил его мозг. И почему она засомневалась в том, мертва Клэр или нет? Сюрреалистичность какая-то, ведь это абсолютно невозможно…

«Господи, Ава, неужели ты и вправду мертва? И во что ты меня втравила?»

Глава 56

Мари сидела за барной стойкой в «Либерте». Свет был притушен, на заднем фоне тихо играл джаз. Она потягивала «Мартини» и неотрывно смотрела в зеркало за стойкой. Мари стала неузнаваемой. Она заехала в «Мейсис», где ей сделали макияж, потом купила все то, с помощью чего визажист увеличил ей глаза, выделил скулы, подчеркнул линию губ. С ней уже попытались познакомиться четверо мужчин, предложив купить ей выпивку, но она хотела остаться одна.

Обдумав все варианты, Мари приехала на своей старенькой «Хёнде» в Филадельфию, припарковалась у паркомата, не имея намерения забирать машину, сняла номер в «Софителе», очень французской гостинице, и приготовилась ждать.

Она вспоминала один день семнадцать лет назад. У пятилетней Авы прекратились почти постоянные приступы рыданий. Теперь она время от времени бормотала какую-то бессмыслицу на своем родном языке, изредка вскрикивала «мама» и очень редко упоминала о событиях той ночи двухлетней давности. Подробности событий бледнели и менялись в сознании маленькой девочки.

В тот день в Бейкерсфилде, штат Калифорния, уже в девять утра стояла дикая жара. Солнце палило нещадно. Они жили в арендованной Клэр квартире с двумя спальнями на цокольном этаже в комплексе, где обитали лишь ничего не замечающие мигранты. Кондиционеру удавалось удалить чуть-чуть тяжести из воздуха. С самого восхода Ава ныла, у нее было плохое настроение. Она плакала; пот скапливался у нее на лбу, а потом тек по пухлым щекам. Клэр перепробовала все способы. Холодную воду, видеокассеты с любимыми фильмами, игрушки, наряды. Ничего не помогало.

Отчаявшись, она наполнила водой неглубокий бассейн во дворе и посадила туда Аву, а сама отправилась звонить по телефону. Девочка плескалась, набирала воду в пластмассовые формочки и выливала ее. Все было хорошо, пока проходившая мимо соседка не остановилась и не принялась задавать безобидные вопросы: «Тебе весело? Как тебя зовут? Сколько тебе лет?» Клэр, занятая разговором, ни о чем не подозревала, пока не заметила соседку, которая все не уходила и продолжала вести беседу, слишком долгую для безобидных вопросов. Прижимая трубку к уху, Клэр направилась к бассейну и услышала, как Ава громко и четко произнесла:

«Моя мама умерла. Она с ангелами. – Когда Клэр подошла, Ава посмотрела ей в лицо и указала на нее пальцем. – А она помогла отправить ее к ангелам».

Клэр поспешно отключила телефон, выдернула девчонку из воды и мило улыбнулась соседке. Однако та даже не сдвинулась с места.

«Что все это значит? Она сказала, что ее маму убили? И что вы помогли этому?» Женщина склонила голову набок в ожидании ответа.

«У нее буйное воображение, – вот то единственное, что сумела придумать Клэр. – Наверное, что-то увидела в телевизоре». Она еще не успела напрактиковаться во лжи, в отговорках. Та жизнь еще была внове для нее.

«Вы ее мать?» – спросила соседка.

«Естественно. Кстати, меня зовут Джоан», – солгала она. Любезная улыбка оставалась на лице как приклеенная, но внутри у нее все дрожало.

Ава помотала головой.

«Нет. Она не мама». Последнее слово она произнесла с явным итальянским акцентом.

«Тогда почему ребенок говорит такие вещи?»

У Клэр задрожали руки.

«Я же сказала, насмотрелась всякого по телевизору. Нам нужно идти». Она повернулась и решительно пошла к крыльцу.

«Подождите, вы сказали, что вас зовут Джоан. А как фамилия?» – спросила соседка, но Клэр захлопнула за собой дверь.

Из квартиры они с Авой эвакуировались в два ночи. Побросав вещи в коробки, сели в машину и навсегда покинули Калифорнию.

Семья есть семья. Поэтому Мари всегда была рядом. И в сильный снегопад в Северной Дакоте, и под проливным дождем в Эдмонсе, штат Вашингтон, и в раскаленном, удушающе влажном воздухе Форт-Майерс она помогала складывать скудные пожитки в картонные коробки и грузить их в багажник старенького универсала «Вольво». Ее среди ночи вытаскивали из конвента, требуя срочного участия в семейных делах, и она постоянно подвергала испытаниям свою изобретательность, придумывая поводы для отлучек. Все время отслеживала Клэр, находила ее в «Бэйсайд инн», когда та исчезала. Мари была ее помощницей, наперсницей, а то и банкиром, когда кончались деньги. Страшно подумать, через что ей пришлось пройти…

Она не представляла, куда ей двигаться дальше. Но и думать об этом долго не собиралась. Она знала наверняка, что с конвентом покончено. И что в дом сестры ей ходу нет. Она была готова к тому, чтобы заново открыть себя и двигаться дальше.

Мари допила «Мартини» и постучала по стакану, давая знак бармену повторить. Это была третья порция. У нее уже начала кружиться голова. Бармен подошел, забрал стакан и быстро вернулся с новым. Кто-то сел рядом на высокий табурет. Она почувствовала его присутствие еще до того, как посмотрела на него. Он был молодым, немного за тридцать. С русыми волосами. На нем была черная толстовка с красным капюшоном и красные кроссовки. Он дважды бросал на нее быстрые взгляды, и Мари успела разглядеть, что у него серые с голубыми крапинками глаза. На третий раз он задержал на ней взгляд и улыбнулся.

Глава 57

Рассел остановился перед домом и выключил двигатель. Как же ему все это противно! Ведь это же полнейший абсурд – снова рисковать своей карьерой и вламываться в чужой дом, чтобы найти орудие убийства в преступлении двадцатилетней давности… Почему он так много ставит на карту ради этой женщины? Доводы, словно хомячки, постоянно крутились у него в голове, но безрезультатно. Ответ ускользал от него.